Реинкарнация в Буддизме. Понятие, интерпретация, доказательство

О понятии реинкарнации в буддизме (Евгений Торчинов)

Вопреки распространенному заблуждению, в буддизме вообще нет учения о перевоплощениях, или реинкарнациях. Важнейшей буддийской доктриной, является учение о несуществовании вечного «я», или души (атмана), называемого обычно на санскрите анатмавада. Какое же именно «я» отрицается буддизмом? Сразу отметим, что буддизм ничего не говорит об Атмане, описанном в Упанишадах, то есть об абсолютном субъекте, некоем высшем надличностном Я, едином для всех существ и в конечном итоге тождественном Абсолюту (Брахману). Этот Атман не признается и не отрицается буддизмом. О нем (по крайней мере, в ранних текстах) вообще ничего не говорится. Отрицается именно индивидуальное «я», личность как сущность, простая и вечная, тождественная самой себе субстанция. Таковой буддизм не находит в нашем опыте и рассматривает ее как иллюзорный продукт ментального конструирования. Таким образом, фактически буддизмом отрицается то, что в брахманской и джайнской традициях получило название джива (душа) или пудгала (личность). Если в буддизме отрицается души, то что же тогда перерождается и переходит из жизни в жизнь? Ответ на него достаточно парадоксален: ни что не перерождается и не переходит. Человек в буддизме не есть воплощенная душа, как в индуизме. Он — поток состояний — дхарм, серия кадров — мгновений.

Вначале кратко определим понятие «дхарма», что, впрочем, очень трудно, и даже такой великий буддолог, как Ф.И. Щербатской, постарался избежать однозначного определения. Само это слово образовано от санскритского корня dhr — «держать». То есть дхарма — это «держатель» или «носитель». Держатель чего? Своего собственного качества. Таким образом, дхарма есть неделимый элемент нашего психофизического опыта, или элементарное психофизическое состояние. Можно ли счесть субстанцией дхарму? Опять-таки нет, причем сразу в силу двух обстоятельств. Во-первых, согласно индийскому пониманию субстанции и субстанциальности, субстанция всегда является носителем множества качеств, которые связаны с ней разными отношениями, тогда как в буддизме каждая дхарма несет лишь одно качество, свое собственное. Во-вторых, индийские субстанциалисты утверждали принцип отличия носителя (субстанции) и несомого (акциденции, качества), что выражалось в формуле дхарма — дхармин бхеда, где дхарма — несомое качество, а дхармин — его субстанциальный носитель. Буддизм же утверждает, что дхарма и дхармин тождественны, носитель и несомое им качество совпадают. Есть и третье принципиальное отличие: субстанции брахманистов, как правило, вечны, тогда как дхармы мгновенны.

Необходимо отметить, что во многих (хотя не во всех) буддийских школах дхармы рассматриваются, с одной стороны, как элементы, наделенные онтологическим статусом, реальные элементы, а с другой — как только мыслимые, или конвенциональные, единицы языка описания опыта. То есть наш опыт конституируется дхармами, но сами дхармы мы также описываем в терминах дхарм. Здесь можно привести такой, правда несколько грубый, пример: наша речь состоит из слов, но слова мы описываем тоже при помощи слов. Таким образом Буддизм смотрит на личность как на только лишь имя, призванное обозначить структурно упорядоченную комбинацию пяти групп несубстанциальных и мгновенных элементарных психофизических состояний — дхарм. Такие Дхармы постоянно возникают и исчезают, заменяясь новыми, но обусловленными предшествующими дхармами по закону причинно-зависимого происхождения. Эти постоянно возникающие и исчезающие бессубстанциальные дхармы в своей совокупности образуют поток, или континуум (сантана), который эмпирически и обнаруживается как «живое существо». Таким образом, любое существо, в том числе и человеческая личность, понимается в буддизме не как неизменная сущность (душа, атман), а как поток постоянно меняющихся элементарных психофизических состояний. Онтология буддизма — это онтология бессубстратного процесса.

Каждая дхарма (и, соответственно и весь комплекс дхарм, то есть живое существо) существует только одно ничтожно малое мгновение, в следующее мгновение заменяясь новой дхармой, причинно обусловленной предыдущей. Как поется в известной песне: «Призрачно все в этом мире бушующем, есть только миг, за него и держись. Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется “жизнь”».

Таким образом, нельзя не только дважды войти в одну и ту же реку, но нет и того, кто мог бы дважды попытаться это сделать. По существу, каждое новое мгновение существует новая личность, причинно связанная с предыдущей и обусловленная ею.

Таким образом, согласно теории мгновенности, поток дхарм, образующий живое существо, не только континуален, но и дискретен в одно и то же время. Используя современную метафору, его лучше всего сравнить с кинопленкой: она состоит из отдельных кадров, которые, однако, мы не видим, когда смотрим фильм и воспринимаем его как чистый континуум. При этом различия между двумя соседними кадрами совершенно ничтожны, и они представляются невооруженному взгляду практически тождественными, различия же нарастают и проявляются постепенно. В этом примере каждая новая жизнь — новая серия безначального сериала, нирвана — конец фильма.

Доказательство существования реинкарнации (континуума ума) методом логического анализа (геше Джампа Тинлей)

Факт существования реинкарнации невозможно продемонстрировать людям как нечто очевидное. Но тем, кто понимает логику, мы можем доказать существование реинкарнации посредством рассуждений, связанных с протяженностью, непрерывностью потока ума. Это доказывается с помощью принципа причинно-следственной взаимосвязи. Например, всем логически мыслящим людям мы можем объяснить, что цветок произрастает из семени — он не может возникнуть сам по себе. А семя, в свою очередь, является следствием цветка, который существовал ранее. То же самое и с сознанием — оно не может возникнуть беспричинно.

Рассмотрим все возможные причины возникновения нашего сознания. Его причиной может служить только некий функциональный объект. Такой нефункциональный феномен, как пространство, не может быть причиной сознания. Различают три вида функциональных объектов: форма, сознание и несвязанные композитные факторы. Несвязанный композитный фактор не может служить причиной сознания, т.к. представляет собой нечто, не являющееся ни формой, ни сознанием. Например, такие композитные факторы, как время или карма, не могут являться причиной сознания, так как они не являются ни формой, ни сознанием. Следовательно, круг наших поисков сужается: причиной нашего сознания могут выступать либо форма, либо сознание — третьего не дано.

Какова взаимосвязь между формой и сознанием? Гипотетической причиной нашего сознания могут выступать только гены отца и матери, и ни что иное. Другие материальные субстанции не могут быть причиной сознания, так как совершенно с ним не связаны. Если же субстанциональной причиной нашего сознания являются гены отца и матери, то, очевидно, наше сознание тоже должно быть субстанционально, или материально. В этой связи нужно пояснить, что в буддизме понимается под субстанциональной причиной. В буддизме говорится о том, что причины делятся на субстанциональные и обусловленные. Например, когда из глины лепят глиняный горшок, то субстанциональной причиной горшка является глина (а обусловленной — руки человека, который лепит этот горшок). Когда глина превращается в горшок, она перестает существовать как кусок глины, но продолжает свое существование уже в виде горшка. То есть, протяженность существования глины не прерывается — глина просто переходит из одной формы в другую. Точно так же, если субстанциональной причиной нашего сознания являются гены родителей, то они, по сути дела, должны перейти в наше сознание в виде материальных частиц. В этом случае мы могли бы увидеть цвет нашего ума и тому подобное. Мы могли бы увидеть материальную составляющую гнева и вырезать ее из своего ума посредством хирургической операции... Но подобное предположение противоречит логике.

Итак, остается только один вариант: причиной сознания является сознание. Это значит, что наше сознание в этой жизни возникло либо из сознания наших родителей, либо из нашего собственного предшествующего потока ума. Если, допустим, субстанциональной причиной нашего сознания явилось сознание наших родителей, то с первого момента существования нашего сознания сознание наших отца и матери, по логике, должно было бы угаснуть. Когда глина превращается в горшок, она перестает существовать как глина и продолжает свое существование уже в форме горшка. Но поскольку с рождением ребенка сознание его родителей не прекращается, это предположение также логически противоречиво.
Кроме того, если причиной сознания ребенка является сознание его родителeй, то вся информация, накопленная в их уме, должна быть передана и ребенку. Тогда дети с младенчества были бы весьма эрудированными — однако же, это не так.
К тому же у детей в сознании сохраняется большое количество отпечатков, которые просто не могут быть связаны с этой жизнью. Если запись на аудиокассете не была сделана сегодня, то, очевидно, она была сделана вчера. Используя эти доводы, Вы можете доказать, что наше сознание в этой жизни не произошло из сознания наших родителей — оно могло возникнуть только из предшествующего потока этого же сознания.

И поскольку последующий момент сознания порождается из предыдущего момента того же самого сознания, мы можем доказать, что первый момент существования сознания ребенка в материнской утробе произошел из предшествующего ему момента того же самого сознания. Следовательно, наше сознание существовало еще до момента зачатия. Это доказывает факт существования предыдущей жизни. И не только предыдущей — если следовать той же схеме, мы можем прийти к выводу, что наше сознание не имеет начала. И оно продолжит свое существование до бесконечности.

Таким образом, не существует прямых доказательств существования предыдущих и последующих жизней. Факт их наличия можно доказать только посредством косвенных доказательств, в ходе которых опровергаются все возможные причины сознания, кроме единственно верной. Именно так в буддизме доказывается факт реинкарнации (потока ума).